Эксперименты показали, что достаточно минутного сеанса введения волновой информации, считанной с нормальной (здоровой) поджелудочной железы и селезенки, чтобы в течение недели крысы полностью выздоровели. Уровень сахара в их крови до лечения был предельно высоким, а после волнового лечения упал до нормы2. Самопроизвольное выздоровление в таких экспериментах составляет не более 2%. Это хорошо известно. Эксперимент был повторен с тем же результатом. Наша теоретическая модель дает несколько возможных механизмов выздоровления в такой ситуации. Видимо, произошла регенерация разрушенных аллоксаном бета-клеток, либо мы включили «молчащие» гены инсулинового комплекса в других тканях крыс, кроме поврежденной поджелудочной железы. Не исключено, что мы запустили направленное развитие стволовых клеток крови. Они мигрировали в место поражения и начали дифференцироваться в бета-клетки по командам волновых генов, которые в данном случае являются копиями волновых аранжировок генетико-метаболических процессов в нормальных донорных бета-клетках поджелудочной железы. Вероятнее всего, произошла регенерация пораженной аллоксаном поджелудочной железы. Эта регенерация дополнительно стимулировалась поднятием иммунного статуса крыс за счет использования волновой информации, считанной с селезенки-донора. Если это так, то мы получили первый случай контролируемого клонирования одной из важнейших эндокринных желез внутри живого организма.
Следующим этапом наших последних работ было исследование механизмов возникновения устойчивости бактерий к антибиотикам, которая определяется в основном функциями бактериальных плазмид. Модель с плазмидами близка вирусной. Сможем ли мы управлять бактериальными плазмидами и генами резистентности, отвечающими за устойчивость бактерий к антибиотикам? Был выбран один из штаммов золотистого стафилококка, одна линия которого чувствительна к антибиотику ванкомицину, другая, близкая, не чувствительна. Метод тот же – чувствительные клетки использовали как доноров, не чувствительные были акцепторами волновых генов. Если получится вернуть чувствительность, то это будет объясняться тем, что клетки-акцепторы, ориентируясь на донора, утратят плазмиды и/или гены резистентности, ответственные за инактивацию ванкомицина. Либо второй путь: активируется система вывода антибиотика из бактериальных клеток. Или будут работать одновременно оба механизма выживания. Эксперимент подтвердил правильность наших предположений. Чувствительность к ванкомицину у резистентного штамма была восстановлена.
Третья группа экспериментов последних лет была проведена с растениями Арабидопсиса
(Arabidopsis thaliana). Это было необычайно важно получить еще одно доказательство, теперь уже на растениях, что волновые гены реальны. Было неясно, можно ли нашей аппаратурой считывать генетическую, а точнее генетико-метаболическую информацию, не только с живых клеток, как это мы делали в опытах с крысами и бактериями, но и с препарата чистой ДНК, то есть in vitro. Это решало бы многие проблемы выделения чистого, не зашумленного, управляющего биосистемой волнового сигнала. Ранее мы уже получилии положительные результаты, работая с растением картофеля. В этом случае мы считывали информацию с препарата чужеродной (животной) ДНК и подавали ее на прорастающие клубни картофеля в течение двух ее поколений. В 1-м поколении обнаружились мощные аномальные изменения в морфогенезе стеблей: возникли мелкие томато-подобные структуры. Во 2-м поколении резко изменились корнеклубни – они приобрели палковидную форму с противостоящими клубнями). В 3-м поколении все приобретенные новые признаки исчезли. Уже эти данные были необычны. Если мы правы, то результат мог означать, что мы ввели волновые гены животного происхождения в растение. Что при этом получилось? Растительно-животный трансгенно-волновой гибрид? Но как будет действовать волновая информация ДНК, взятая от одного растения, на другое, несколько отличающееся от первого? Возможна ли в этом случае волновая гибридизация по типу опытов Дзян-Каньдженя [41]? Даже проще, возможна ли в принципе такая передача информации, пусть искаженной, но все-таки информации? Это, собственно, ключевой пункт. Важно то, что волновая информация, в случае использования чистой ДНК в этих опытах, частично должна быть искажена. Искажение обязано произойти, поскольку препарат растительной ДНК in vitro и хромосомы растения in vivo в знаковом (кодирующем) отношении существенно различны. Но это второй вопрос. Намного важнее первый – возможен ли в принципе такой феномен? Феномен Волновых Генов. Если получим положительный ответ и на растениях, то в сочетании с экспериментами по бета-клеткам и бактериям это будет другой, высокий уровень доказательств. И здесь эксперименты подтвердили реальность волновых генов (см. Рисунки 1-5 в Приложении). В качестве донора волновой информации был взят препарат ДНК, выделенный из озимой формы Арабидопсиса. Акцептор – не озимая форма того же растения. Соответствующим образом приготовленный образец ДНК («дискета») считывался нашим прибором, а знаконесущие фотонное и/или радиоволновое поля, образующиеся при этом, подавали на прорастающие семена Арабидопсиса. В первом поколении почти в 90% у акцептора наблюдали летальные эмбриональные квази-мутации (в контроле естественный фоновый мутагенез такого типа составляет у Арабидопсиса не более 5%) и некоторые слабые фенологические признаки озимости – более позднее созревание и удлиненный стебель. Во втором и третьем поколении эти признаки исчезли, также как исчезали новые признаки у картошки в наших предшествующих аналогичных экспериментах. Вновь произошла искусственная дальняя дистантная волновая передача, введение и усвоение передаваемых морфогенетических сигналов-команд с вещественной ДНК-матрицы донора одного типа растения на другой тип растения-акцептора. Второе: зарегистрирован феномен адресности волновых команд. Информация воспринята именно растениями-акцепторами. Третье: волновая информация разделилась на две части – искаженную (как и предполагалось) и не искаженную. Искаженная вызвала квази-мутагенез, не искаженная передала некоторые генетические признаки озимости. Четвертое: вызванный эффект является именно квази-мутагенезом, а не истинным мутагенезом, поскольку проявления наблюдаемых генетических влияний не наследуются. Пятое: вызванные, навязанные изменения генетических программ у акцептора носят не силовой, а информационный характер, по причине того, что ни красные фотоны, ни тем более радиоволны, используемые в нашей аппаратуре, по своим энергетическим характеристикам не способны к жестким мутационным повреждениям хромосом с разрывами молекулы ДНК. Вероятно, в этих и других экспериментах мы имеем дело с мягкими волновыми информационными коротко живущими и обратимыми вхождениями в геном-акцептор. Можно ли закреплять в хромосомах перепрограммирования такого рода покажет будущее. Не исключено, что зарегистрированные волновые знаковые вхождения-выхождения в геном и из генома будут иметь свойство периодически “вспоминаться” организмом по механизмам памяти, основанным на явлении возврата Ферми-Паста-Улама. Это явление подробно описано в моей книге [1] применительно к нелинейным (солитонным) акустическим колебаниям ДНК и хромосом.
