Гаряев Пётр Петрович, доктор биологических наук, академик Российской академии медико-технических наук, академик РАЕН:
Насколько я понял, у нас общество взаимного уважения, достаточно узкое, и единомышленников пока мало, но Российская Академия Наук нас уже слушает. Это приятно.
После возвращения из Канады, из славного города Торонто, прошло уже без малого 5 лет, которые были посвящены тому, что мы пытались безуспешно соблазнить медиков, чтобы они среагировали на нас, но, тем не менее, благодаря тому, что я с Аркадием Наумовичем Петровым, наблюдая его работу, поездил по стране, я побывал и в Нижнем Новгороде, где выступал по телевидению.
Наши идеи сильно увлекли группу молодых медиков из Нижегородской Государственной Медицинской Академии. Они сказали мне: «Обучите нас, а мы своими руками повторим то, что вы продемонстрировали в Канаде по волновому переносу генетической информации. Говорю им – надо закупить специальный лазер. Они его приобрели, мы его модифицировали, превратив его в квантовый биокомпьютер, который благодаря своей схеме регистрирует знаковую (генетическую) поляризационную динамику биообъектов. Когда фотоны такого биокомпьютера сканируют живые клетки и ткани, то его лазерный луч особым образом поляризуется. Предыстория этого лазера, превращенного нами в биокомпьютер, такова. В 1996 году интуитивно я понял, что один из типов Гелий-Неонового лазера может работать в необычных режимах. Это режимы поляризационного голографирования. Именно они и позволили нам считывать поляризационную, в том числе и генетическую, информацию с живых клеток и тканей. Такую информацию мы стали вводить в самые разные организмы – растения, бактерии и т.д. Теоретически мы давно предсказали мощные биологические эффекты при манипуляциях такого рода и много публиковали по этому поводу. Действительно так и получилось. В самом деле, ведь не случайно все мы, живые существа, в основном состоим из оптически активных молекул, в том числе генетических, т.е. из ДНК, РНК и белков, способных поляризовать свет. Причем, по разному, в зависимости от свойств и состояний генетических молекул. А эти свойства и состояния и есть генетическая информация, переводимая в поляризационные модуляции фотонов как самим орrанизмом (лазерные излучения хромосом), так и нами in vitro. Организм передает ее поляризующимся лазерным излучением, а потом радиоволнами, во внутри- и внеклеточное пространство, и мы можем повторить этот процесс искусственно. Но реально ли такое повторение? У меня возникла идея, как это сделать. Совестно с моим многолетним коллегой-физиком Георгием Тертышным мы реализовали эту идею. В результате мы научились использовать лазерный пучок для управления метаболизмом организмов. А потом научились использовать превращение биоинформационных фотонов лазера в биомодулированные радиоволны, которые переносили генетическую информацию уже на многие километры и управляли метаболизмом организмов-реципиентов в нужном нам направлении. Так в Канаде, в Торонто мы таким путем вызвали регенерацию поджелудочной железы у крыс in situ на расстоянии около 20 км, но об этом чуть позже. Повторяю, мы разработали не просто новую технологию работы с одним из сотен типов лазеров, но создали квантовый биокомпьютер, имитирующий функции лазерных и радиоволновых излучений хромосом живых организмов. Мы используем лазер в красном диапазоне, а если брать ультрафиолетовый, то биокомпьютер будет на порядки мощнее. Здесь я заканчиваю физико-биологическую часть и перехожу в часть чисто биологическую, точнее генетическую.
Есть такое интеллектуальное достижение, которое называется моделью триплетного генетического белкового кода – триумф лауреатов Нобелевской премии Уотсона, Крика, а также Ниренберга и др. западных ученых. Основной вклад в создании модели белкового кода принадлежат Френсису Крику. Он, будучи гениальным человеком, однако, очень скромно оценил свою модель как генетический, ДНК-РНК-овый, способ шифровки последовательностей аминокислот в первичной структуре белков. Но эта модель была быстро и преждевременно превращена во всеобъемлющий генетический и одновременно в торговый брэнд. Может быть, на первых этапах это и было правильно. Полившиеся финансовые потоки в эту область биологии резко ускорили некоторое, более полное, понимание функций генетического аппарата. Почему я заговорил о модели генетического кода, ставшей на десятилетия каноном, не подлежащем критике? Каноны и догмы хороши в религии, но не в науке. Поэтому постепенно модель Ф.Крика из достижения превратилась в тормоз и систему отмывки денег «по научному».
